– за крабом. Риск небольшой, если проверять только те ловушки, что стоят в укромных, защищенных от ветра местах.
Так было и на этот раз. Когда лодка пришвартовалась к берегу, брат Солнцева стоял на причале.
– Сколько поймали? – крикнул он капитану, когда тот подвел катер вплотную к причалу.
– Килограммов триста будет… А ты всё возьмешь?
Брат Солнца кивнул в знак согласия.
– Машина вот-вот уже будет в поселке. Хоть и ураган. Так что возьму всё.
Рядом с ним стоял Петя. Стоял и молчал. Возможно, только сейчас он по-настоящему понял, каким бизнесом занимался его брат и что стояло за его разговорами про то, что всё у него уже есть.
– А ты чего стоишь как вкопанный? – хлопнул его по плечу брат. – Давай помогай. Кто будет ящики таскать?
– Ну, точно не он, – неожиданно прозвучали слова из-за спины Солнца. И тут же рядом с ним появились друзья по команде: Пузел, Синица, Егор, Лёшка, Боря Савельев.
– Он тебе помогать больше не будет! – решительно произнес Мишка.
– Что ты сказал?! – угрожающе произнес брат и попытался замахнуться на Мишку. Его руку перехватил вышедший из тени Перов.
– Так вот чему ты хочешь научить брата?
Мужчина опешил от неожиданного появления стольких людей.
– Браконьерского краба грузить? Ничего не скажешь, хорошее дело…
Разозленный мужчина грозно направился к Перову.
– А тебе-то какое дело?! – и он, взяв попавшуюся под руку увесистую палку, сделал еще несколько шагов в сторону Перова. Но тот не был испуган. Он внимательно смотрел за тем, что происходит, и в момент, когда противник попытался ударить его, выхватил из-за спины то, что первым попалось под руку, когда они собирались на причал, – загнутую клюшку для хоккея, и с ее помощью выбил у противника оружие нападения. От неожиданности Петин брат поскользнулся и свалился с причала в воду. Перов протянул ему руку, а не дотянувшись – все ту же универсальную русскую клюшку.
– Давай тянись. Тебя там уже пограничники ждут. Очень ты им интересен со своим контрабандным крабом.
Перов выпрямился и посмотрел на Петю:
– Думаю, больше он не будет тебе мешать заниматься хоккеем.
Подошедшие пограничники в свете фонарей помогли нарушителю выбраться на причал. Тот пытался сохранить хорошую мину при плохой игре и с вызовом спросил:
– А в чем меня, собственно, обвиняют?!
– В том, что ты не любил русский хоккей, – спокойно ответил ему начальник заставы.
Спустя полчаса Петр Большой и Петр Меньшой сидели за столом на кухне Перова и пили чай. Учитель поставил на стол самое лучшее, что было у него в холодильнике: сгущенное молоко, пряники, которые ему прислали из Тулы, – и даже откопал какие-то полезные конфеты из морских водорослей. Увидев их, Петя удивился, но, распробовав, съел чуть ли не половину. Попутно объяснял то, что считал необходимым сказать:
– Мать ведь у нас одна. Без отца нас растила. А Андрей, в принципе, человек неплохой. Я его знаю… Как брата. Только у него все всегда неудачно. И бизнес его всегда прогорал, и вот теперь эти крабы… Все мечтает выбиться в люди, а из такого поселка, как наш, непросто…
– Это везде и всегда непросто. Хоть здесь, хоть в Москве, хоть в Париже. Простых путей нигде не бывает. Не надо уповать, что где-то есть такая волшебная палочка, которой взмахнешь – и, как в сказке, мир вокруг тебя изменится. И ты вместе с ним. Так что вместо палочки давай-ка ты лучше помаши клюшкой. Это у тебя получается вроде неплохо. И нам тебя не хватает.
Петя поднял голову и улыбнулся в ответ на слова тренера.
– И знаешь… – подумав, произнес Перов, – а ведь я нашел кое-что новое про того человека, который вел этот дневник больше века назад… Это оказался учитель из нашей школы… Его, как ты помнишь, тоже звали Петром. Как нас с тобой… Сплошные «камни» тут собрались. Хотя он был не только учитель. Получается, он начинал как инженер, а потом решил остаться, потому что считал, что здесь как раз и находится та самая бухта Счастья… Что-то пытался здесь сделать… А самое главное, работал в школе… Наверное, был большой идеалист… Верил, что может построить счастливую жизнь.
– Вообще-то не только… – неожиданно подхватил его мысль Петя.
Учитель внимательно посмотрел на него. А Солнце поднялся и взял с полки старый дневник.
– Там было несколько странных страниц. Как будто выцветших или пустых. Только по краям не очень понятные записи… Я посмотрел сначала на лампу, а после – на солнце и увидел, что они не пустые…
Перов молча следил за своим учеником. А тот открыл дневник на тех самых страницах. Вместе они пододвинулись к настольной лампе. Через несколько секунд в ее свете на пожелтевшей странице начал угадываться контур той самой бухты, где они находились и где протекала их жизнь, а еще – причалы, дома, улицы и дороги.
В тишине два Петра внимательно разглядывали то, что давным-давно написал третий Петр. И была в этом рисунке мечта, начерченная на бумаге. Идеальная бухта для счастья, каким ее видел их тезка. А под чертежом было написано всего одно предложение: «Я верю, что когда-нибудь этот чертеж пригодится…»
На последней странице был еще короткий текст, прочесть который можно было только на свет.
Железнодорожная станция Кандалакша,
10 декабря 1917 года
Мы с трудом вернулись после летних работ. В стране ревет революция. Тот крейсер «Аврора», который был заложен в пору моего студенчества, дал залп к ее началу. Брат идет на брата, и каждый абсолютно уверен в своей правоте. Железная дорога работала плохо, часто стояли на перегонах. Несколько раз мы попадали в арест. Сначала к белым, а потом – к красным. Или наоборот. И те и другие хотели нас расстрелять. И каждый из них знал, какое оно – Счастье, из-за которого они были готовы стрелять друг в друга. Но и те и другие нас отпускали, когда выясняли, что мы строим порт. Порт нужен и тем и другим. Но результаты наших исследований мы все равно прятали за голенищами сапог. Так было надежней. Теперь надо понять, что будет дальше – и с нами, с нашим портом…
Побережье Кольского полуострова, бухта Счастья,
28 февраля 2023 года
На этих словах, которые можно было прочесть только на свет, дневник заканчивался. Возможно, заканчивалась только его часть, а продолжение дневника было написано в каком-то другом блокноте. Скорее всего, так и было, если принять
